Глава 1

* * *

Самолет коснулся бетонной полосы и, взревев турбинами, стал тормозить. Народ стал вставать с мест, доставать с полок кейсы, сумки, пиджаки. Вырулив на стоянку, самолет замер, турбины затихли. Ждать долго не пришлось. Стюардесса открыла дверь, и к ней почти сразу подкатился трап.

- Вот и все, - сказала Надя, - закончилось наше свадебное путешествие.
- И началась семейная жизнь, долгая и счастливая, - продолжил Александр.     
- Правда? Ты обещаешь?
- Правда. Обещаю. А ты?
- А уж как я обещаю… Изо всей моей силы!
- Вот сейчас приедем домой, и посмотрим, как ты умеешь держать слово, - подмигнув, сказал Александр.
- Тебе бы только это, - покраснев, засмеялась Надя.
- Ты против?
- Не-а!
- Вот и славненько, где тут у нас автобус в город останавливается?

В автобусе Надя прижалась к Александру и закрыла глаза. В полудреме  ей вспоминалась свадьба… Все было так красиво, так здорово. Друзья Александра, такие же чокнутые программисты, как и он сам, развешали по всей квартире смешные плакаты. Мама Александра практически просидела весь вечер, промокая платочком глаза. Надя понимала причину этого.

Без сомнения, она не такую пару желала своему сыну… Кто такая Надя? Обычная детдомовская девчонка. Когда разбились ее родители, ей было всего-то десять лет. Никого из родных у нее не было. Квартиру опечатали, а ее отвезли в детский дом. Надя хорошо помнила тех, кто ее вез. Женщина, очень строгая на вид, совсем не пугала Надю. По ее взгляду девочка безошибочно видела ту боль, которая  была у женщины внутри. Она не знала, относится ли эта боль к ней, к Наде, но то, что она была, как-то успокаивало. Надя интуитивно понимала, что плохого эта женщина не сделает. Мужчина запомнился в общем, без деталей. Он был весь какой-то никакой. Все в нем было никакое – и одежда, и лицо, и слова…

Про жизнь в детдоме Надя не любила вспоминать. Ей многое пришлось там понять, но главное, что она поняла – это то, что в жизни нужно быть сильной и смелой, никого и никогда не бояться. Ничто плохое к ней так не приставало. Ни курить она не научилась, ни пить. Суровый детдомовский люд быстро понял, что связываться с ней не стоит, вот и жила она сама по себе, не допуская к себе никого. В институт поступила легко, училась тоже без натуги. Привычка к полной самостоятельности, да добавка в стипендии в виде подработки на соседнем почтовом отделении, помогли ей выжить и закончить институт.

Александр был первой любовью. Она до мельчайших подробностей помнила их первую встречу.  Надя работала экономистом и, когда к ним пришел программист, чтобы установить новую программу, она почему-то сразу поняла, что это пришла ее судьба. 
Они не обменялись ни одним словом кроме необходимых по работе фраз, но по окончании работы она увидела его на выходе. Он помахал ей рукой, и она сделала то же самое, немало удивившись, как легко и естественно это у нее получилось.

А потом они, не говоря ни слова, просто пошли куда глаза глядят, болтая о чем-то. Долго гуляли, зашли в кафешку, съели морожное. А на прощанье, у подъезда ее дома, он неумело чмокнул ее, правда тогда она еще не знала, умело это было сделано или неумело, так как ее никогда до этого не целовали. Все это было настолько здорово и необычно, что Надя даже испугалась – разве так бывает?

Продолжалось это несколько месяцев, пока однажды Александр не сказал ей, что хочет познакомить ее со своей мамой.

- Зачем? – спросила Надя.
- Как зачем? Я же не могу жениться на тебе, не познакомив с мамой, - спокойно сказал он.
- А ты хочешь на мне жениться? – спросила Надя. 
- Конечно. Ты - против?
- Нет. Я – за.

На следующий день Надя надела свое самое нарядное платье, и после работы они пошли к Саше. Надя с первых же минут все поняла. Женщина всегда понимает женщину в этих делах. Александр, как мог, сглаживал ситуацию, да и Надя тоже старалась быть как можно любезней и спокойней. На все расспросы отвечала спокойно, хотя некоторые из них можно было расценить как агрессивные… Провожая Надю домой, Александр сказал ей, что теперь еще больше любит ее, посмотрев, как она держится  в такой сложной ситуации.

Свадьба состоялась через месяц, когда оба они ушли в отпуск. Гуляли скромно. У нее подруг не было, у него тоже, как оказалось, не особенно много друзей и родственников. Все гости вполне уместились у них дома. После свадьбы молодожены поехали к ней. Впервые после гибели родителей, ее квартира встречала мужчину…

А через неделю они поехали в свадебное путешествие. Это была всего-навсего поездка по профсоюзной путевке в затрапезный Дом отдыха на берегу моря, но для них это время, проведенное в отдельном номере, вдали от мира, было самым романтическим, что случалось до сих пор в их жизни, а растрескавшееся, давным - давно не ремонтированное здание казалось сказочным дворцом!.

Первое время они почти не выходили из номера, не в состоянии утолить голод друг по другу. С неистовостью и даже какой-то исступленностью они изучали друг друга, наслаждаясь и болью, и радостью  свалившегося на них счастья, изводя соседей противным скрипом кровати-развалюхи.

Через пару дней после возвращения, они вышли на работу. В пятницу Надя возвращалась с работы одна. Ей пришлось задержаться на пару часов. Они договорились, что Александр заедет в магазин и будет ждать ее дома.

- Приготовлю что-нибудь вкусненькое, - сказал он по телефону, - но ты этого вкусненького не получишь!
- Это почему же?
- А потому, что тебе придется очень сильно постараться, чтобы понравиться мне!  И тогда я даже сам накрою и подам все!
- Так я постараюсь!
- Правда? А ты сильно постараешься?
- Так сильно, что и не уверена, останутся ли у тебя силы подать мне что-нибудь!
- Дразнишься? Смотри же, я сделаю вид, что поверил! Но придешь – на слово не поверю!
- Ладно уж, - смеясь, сказала Надя, - мне еще работать, а я чувствую, что моя работоспособность уже практически на нуле.

С работы Надя буквально неслась, в предвкушении замечательного вечера. Нажав на звонок, она замерла, улыбаясь во весь рот и гадая, в каком виде он ее встретит. Дверь, однако, не открывалась. Надя позвонила еще, нажав на звонок несколько раз. Снова тишина в ответ. 

«Наверное, не пришел еще. Странно…» - подумала она и достала из сумочки ключ.

Ключ не поворачивался. Надя попробовала сильнее надавить, но он был неподвижен. Тогда Надя нажала на ручку замка. Дверь оказалась не запертой.

  - Саша, ты здесь? Это ты так шутишь? – уже с тревогой в голосе спросила она. Ответа не последовало.
- Не пугай меня, Саш… -  сказала на всякий случай Надя, уже не сомневаясь в том, что дома его нет.

Раздевшись, Надя прошла на кухню и поставила чайник. Мысли лихорадочно крутились в голове. Что с ним случилось? Почему его до сих пор нет? Ей почему-то захотелось заплакать. Она вошла в комнату и села на старый стул с гнутой спинкой, стоящий у такого же старого стола с массивной круглой столешницей и резными ножками. Тут же ее взгляд упал на листок бумаги, лежащий на белой кружевной салфетке в центре стола.

Схватив его дрожащей рукой, Надя стала читать, от волнения с трудом вникая в смысл слов. «Все кончено. Мне все  надоело. Я ухожу от тебя. Не пытайся меня искать. Саша»

Слезы сами собой покатились по щекам. Она вновь и вновь вчитывалась в слова, пытаясь сложить их в одну стройную и понятную мысль, но она никак не складывалась.  Что кончилось? Что надоело? Куда уходит? Почему? Не выдержав такого напряжения, Надя бросилась на диван и громко, в голос разрыдалась, содрогаясь в конвульсиях.

Вскоре рыдания затихли, и Надя задремала, однако сон был очень коротким и тревожным, больше похожим на обморок. Очнувшись, Надя встала и, словно зомби, пошла на кухню. Чайник уже остыл, и она включила его вновь. Налив себе чаю, она вернулась в комнату.

Все это время в голове была одна мысль -  «Не может быть!». Ее Александр не мог сделать такое. Не мог он так с ней поступить. Она бы почувствовала, если бы между ними что-то было не так. Нет, все было не так. Она чувствовала это. Читая записку, она вновь и вновь ощущала холод, идущий от нее. Она не чувствовала Александра в ней. Не мог он так написать. Он бы написал иначе, если бы что-то было не так… Постепенно мысль оформилась. Это не он писал. С ним что-то случилось… Надя решительно подошла к телефону, стоящему на тумбочке в прихожей. Рядом с телефоном лежал большой конверт. Надя точно знала, что в ее доме никогда такого не было. Сняв трубку, она другой рукой взяла конверт. Он был пуст.

- Служба «02», слушаем вас. Что у вас случилось?- раздался женский голос.
- У меня пропал муж.
- Как пропал? Когда?
- Два часа назад ушел с работы и не вернулся.
- Женщина, вы понимаете, что говорите? Если каждая, у которой муж на пару часов позже обычного вернулся, станет нам звонить…
- Извините, -  перебила ее Надя и положила трубку. Она прекрасно понимала, что эта женщина права, но все ее существо требовало действий… Все, что она знала – это то, что он не мог уйти так вот, без вещей, в чем был…
- Стоп, - сказала она вслух, - почему не мог?

А если мать ему позвонила… Мало ли что могло случиться… Сердце, давление… Набрав номер свекрови, Надя замерла, вслушиваясь в гудки вызова.

- Здравствуй, Наденька! У вас все хорошо? Как Саша, здоров? Позови его к телефону.
- У нас все хорошо, Елена Михайловна, Саша сейчас не может подойти, его нет дома.
- Как нет, а где он? – обеспокоенно спросила свекровь.
- Не волнуйтесь, все хорошо, он выехал по заданию, где-то что-то настраивает, - стараясь сохранить бодрый голос, сказала Надя.
- А когда вернется?
- Не знаю. Наверное, через несколько дней.
- Странно, не позвонил мне… Ну, да ладно, как вернется – пусть сразу же позвонит. Хорошо?
- Хорошо, он обязательно позвонит, - ответила Надя, сдерживая слезы из последних сил.

Не в силах оставаться одной в квартире, Надя решила выйти на улицу, к людям. Она подошла к шкафу, чтобы взять джинсы, открыла дверцу… В шкафу не было ни одной Сашиной вещи. Надя металась от шкафа к прихожей, от прикроватной тумбочки к ванной. Нигде не было ни одной вещи мужа. Неужели все-таки сам…

В полном смятении, Надя вышла на улицу. Солнце только село и начинались долгие питерские сумерки. Надя шла, куда ноги несли, и старалась успокоиться. Ее внимание привлек книжный развал. Раньше она часто подходила к этому развалу и любила покопаться в книгах, журналах.  Вот и сейчас ее потянуло к нему.

Почти сразу она увидела то, на что никогда бы раньше не обратила внимание. Большими, яркими буквами на половину страницы какой-то бульварной газетки, по глазам ударило объявление  «Привороты, отвороты, поиски пропавших». Надя тут же поняла – это то, что и было нужно!

- Мне нужны все местные газеты, в которых есть такие объявления, - сказала она продавцу и та быстрыми, отработанными движениями выдернула из стопок несколько газет.

Почти бегом, Надя вернулась домой и засела за сортировку объявлений. Одни пропускала, другие вырезала ножницами. Затем она рассортировала вырезанные объявления по стопкам, и часть из них выбросила. Через час перед ней лежало несколько бумажек с объявлениями. Взяв стул, Надя поставила его рядом с тумбочкой и взяла трубку. 

Первый же звонок немножко выбил Надю из колеи. Подняв трубку, тот, кто был на другом конце, не спешил отвечать, раздраженно выговаривая кому-то басом.
- ...ну и что, ты сам не смог? Мне что, за тебя работать? Все. Иди и сделай! Иначе поговорим по-другому!
- Да, я слушаю! - дошла очередь до Нади.
- Простите, это вы можете вернуть сбежавшего мужа? - с трудом заставила себя сказать Надя.
- Да, могу. Давай, приезжай и все обговорим.
- А адрес? Куда ехать?
- Значит, так... Выходишь на остановке автобуса № 43 у цирка и ждешь. В правой руке держи какой-нибудь журнал. Все поняла? Давай, через час! Да, про деньги-то не забудь. У нас не благотворительное общество. Все, будь!

Ошеломленная столь брутальным, бесцеремонным оборотом, Надя неподвижно сидела какое-то время, а затем взяла ручку и решительно вычеркнула первую строчку в своем списке. Нырять в такой водоворот она не была готова.

- Здравствуйте, вы позвонили в поисковое бюро госпожи Инги. Спасибо вам за звонок и мы рады выслушать вас, - произнес приятный женский голос явно заученную фразу.
- Простите, вы и вправду можете помочь найти пропавшего человека?
- Да, конечно. Это наша работа и мы ее очень хорошо и качественно исполняем. Претензий не было.
- А что для этого нужно?
- Нужно приехать к нам и все рассказать. С собой нужно привезти фотографию пропавшего человека и что-нибудь из его личных вещей.

Бюро находилось довольно далеко, и Надя решила поехать туда завтра. Вернувшись домой, она отобрала из сделанных в Доме отдыха фотографий пару наиболее интересных и положила их вместе с запиской в большой конверт, неизвестно откуда взявшийся на прикроватной тумбочке.

С личным предметом было хуже... Надя рыскала по квартире, но, к своему большому удивлению, не смогла найти ничего! Сев на стул в кухне, она задумалась. Как такое может быть? Человек жил здесь два месяца до отъезда в свадебное путешествие. Как любой мужчина, он разбрасывал свои вещи, совершенно не задумываясь о том, что убирать их за него будет она. Ну, да Надя не сердилась. Ей было даже приятно делать это. Что ее раздражало иногда - он никогда не закрывал тюбик с зубной пастой. Она несколько раз говорила ему об этом, но он только улыбался в ответ, но каждое утро, зайдя в ванную, она видела открытый тюбик....

Вспомнив это, Надя вздохнула. Сейчас она бы она с удовольствием закрыла за ним тюбик, без единого слова...

- Стоп! - тут же сказала она себе и кинулась в ванную, где только что рыскала в поисках его вещей.

Так и есть - тюбик с зубной пастой стоял в стаканчике. Пробка была аккуратно закручена. Если бы не обычные для него белые следы рызг на голубой стеклянной раковине, Надя подумала бы, что муж утром не пользовался пастой...

Присев на край ванны, Надя попыталась осмыслить обнаруженное. Он встал, умылся, почистил зубы и... закрыл тюбик. Что это? Мысль о том, что он наконец-то перевоспитался, она отмела сразу. А что бы еще это могло означать?

А вот что, - подумала она - это не он закрыл тюбик! Он сделал все как всегда и вышел, а уже потом кто-то пришел и, собирая его вещи, машинально закрыл тюбик!"

Поняв, что наконец-то можно ухватиться хоть за какую-то ниточку, Надя каким-то новым, совершенно неизвестным ей ранее чутьем, поняла, что в квартире обязательно должны быть еще какие-то следы! Нужно только вспомнить, какие еще привычки мужа она знает!

«Так, - лихорадочно соображала она, - рубашки, брюки, майки, трусы, носки, платки… Есть! Носовые платки!»

Надя еще с самых первых дней совместной жизни отметила эту его привычку. Носит в кармане платок, практически не пользуясь, а потом, не задумываясь, меняет его на новый, а этот - в мусорное ведро на кухне.

Надя кинулась на кухню. Открыв дверцу под мойкой, достала ведро.

«Вот он, мой хороший!» - мысленно воскликнула Надя. В ведро еще не успел попасть обычный домашний мусор, поэтому аккуратно свернутый носовой платок лежал в пластиковом мешке в гордом одиночестве.

«Ой, какая же я умная!» - подумала Надя и, проходя мимо зеркала, послала себе воздушный поцелуй.
Надя была уже почти уверена в том, что все у нее получится, и она найдет, спасет своего любимого! В том, что его нужно спасать, она уже не сомневалась.

«Неужели,  все остальные будут такие же», - подумала Надя. Она готова была заплакать от обиды и унижения, от осознания того, что ее только что просто-напросто выжали и выкинули, как ненужную тряпку.

Остаток дня и вечер Надя провела у телефона, обзванивая больницы и морги и прекрасно понимая тщетность этого занятия. Идти в милицию и рассказывать, что пропал муж, а вместе с ним – все его вещи… Только их ехидных слов и улыбок ей и не хватало сейчас…

Ночь Надя спала беспокойно. Часто просыпаясь, долго не могла уснуть. Лежа с широко раскрытыми глазами, она всматривалась в тени на потолке от уличных фонарей и пыталась угадать в них очертания чего-нибудь знакомого. Ей с детства почему-то казалось, что однажды она увидит что-нибудь такое, что переменит всю ее жизнь. Ничего, однако, не происходило, и в этом переплетении полутеней ничего не появлялось, не привлекало внимание.

Думать о том, что сейчас происходит с мужем, она не могла, потому что тогда слезы катились сами собой, и она начинала представлять себе такие страшные сцены, что даже в полудреме это было слишком тяжело для нее. Отметая эти мысли, она уговаривала себя, что ничего страшного не случилось, что все устроится, Саша найдется и все будет хорошо…

Проснулась она ровно в восемь. Решительный настрой Надя подкрепила контрастным душем и крепким кофе с бутербродом. Набросав на лицо минимальный макияж, она оделась, присела на дорожку и, мысленно дав себе команду «Вперед!», решительно шагнула на лестничную площадку, с силой захлопнув за собой дверь.

Глядя на то, как решительно и смело, с гордо поднятой головой, она шла по улице, никто на всем белом свете не смог бы догадаться, куда и зачем она идет! Весь ее вид - светло-каштановые, спадающие почти до пояса и взлетающие при каждом шаге волосы, летящая походка и легкое, бьющееся волнами вокруг крепких загорелых ног, платье хорошо скрывали ее испуганное и немного растерянное, но готовое на подвиги сердечко, а оно трепетало все сильнее и сильнее. Машинально меняя автобус на метро, метро на автобус, она шла к цели.

Обычный питерский двор. Ничего особенного. Сверившись с адресом, Надя входит в подъезд. На первом этаже - две совершенно одинаковые двери. Надя остановилась в изумлении, пытаясь понять, в какую ей нужно входить. Небольшая, сверкающая позолотой вывеска с гравировкой «Г-жа Инга» висела точно по центру небольшого, с полметра пространства между ними. Кнопки звонков располагались совершенно симметрично.

«Была-не была», - подумала Надя и нажала на кнопку у правой двери. За дверью раздался мелодичный звон. Почти одновременно щелкнул дверной замок, но дверь никто не открывал. Тогда Надя потянула за ручку и дверь поддалась.

Перед ней был довольно просторный холл, освещаемый лишь двумя весьма слабыми светильниками на стене. Посреди холла стоял небольшой письменный стол, за которым сидела строгого вида пожилая женщина в очень больших очках, что делало ее чуточку похожей на стрекозу. Это впечатление усиливала и светлая, неизвестно как прилетевшая из середины прошлого века, классическая «бабетта» на ее голове.

Холл был какой-то странный… Стены были задрапированы плотной тканью с рисунком в виде полос и разводов. Попытки глаз зацепиться за что-то сразу же срывались, и взгляд как бы соскальзывал к следующей и следующей детали… Единственное, к чему взгляд стремился – это стол со «Стрекозой».

Платье на ней было совершенно непостижимым образом такое же, как и стена… Взгляд цеплялся только за ее лицо и за то, что лежало на столе – две книги с толстыми кожаными обложками. Тиснение на коже было довольно сильно потерто.

- Здраствуйте, - тихо сказала Надя.
- Здравствуйте. Присаживайтесь, пожалуйста, - предложила Наде Стрекоза, указывая на большой мягкий стул.
- Я… - начала было Надя, но Стрекоза жестом остановила ее.
- Все, что будет нужно, вы скажете госпоже Инге. Я только лишь зарегистрирую вас.
- Хорошо, - ответила Надя.
- Итак, вы у нас – правая, - сказала женщина и взяла журнал, лежащий по ее правую руку.
- Какая я? - переспросила Надя.
- Правая. Разве вы не в правую дверь вошли? - с ноткой раздражения ответила женщина, приподняв рукой очки.
- Да… - ответила Надя и, оглянувшись, увидела, что за спиной у нее две совершенно одинаковые входные двери, - а за…
- Это очень важно, - перебила ее Стрекоза, - для госпожи Инги, знать какая вы, правая или левая.

С этими словами она стала что-то быстро писать в книгу. Ни имени, ни фамилии она не спрашивала. Не интересовал ее и адрес Нади.

- Я пришла…, - начала было Надя, но Стрекоза вновь остановила ее жестом.

Через минуту – другую она закончила писать и закрыла книгу.

- Теперь вы можете идти. Госпожа Инга ждет вас. – Стрекоза встала и указала Наде на дверь в паре метров от стола, которая почти не выделялась на общем фоне.

Стрекоза не пошла с ней. Надя сама открыла дверь и ее ослепил белый свет. Шагнув, она оказалась как будто на облаке. Все в очень большой комнате было белым… Белые драпировки были не просто белыми, а какими-то снежно-белыми. Пол был такой же, почти сливаясь со стенами. В глубине комнаты, за низким, тоже белым столиком, сидела женщина во всем белом. Во всей комнате глазу не за что было зацепиться кроме ее лица! Яркие софиты заливали комнату белым светом.

- Здравствуйте. Проходите, не пугайтесь - очень приятным голосом сказала женщина, - я и есть госпожа Инга. Я сразу поняла, что вы – правая. Еще когда вы позвонили вчера, я это поняла. Присаживайтесь.
- Зд-дравствуйте, - сказала совсем растерянная Надя и присела на мягкий пуфик у стола. В своем цветном наряде она чувствовала себя в этом белом мире совершенно обнаженной, даже как будто вывернутой на изнанку…
- Итак, у нас ушел муж…
- А по…, - начал было Надя, но госпожа Инга улыбнулась и покачала головой.
- Нет, Надечка, поверьте - он сам ушел. Она просто пришла и взяла его.
- Кто? – выдохнула Надя.
- Та, которая закрутила колпачок в тюбике и которая абсолютно случайно оставила свой конверт на тумбочке. Разве вы не почувствовали, что на конверте аромат не ваших духов?

Надя поднесла конверт к лицу и совершенно явственно ощутила пряный, не очень приятный запах. Ей никогда не нравились такие, с тяжелыми тропическими нотами, духи. И еще… она готова была поклясться, что не было у конверта этого запаха. Она бы его обязательно почувствовала…

- Вот видите, - сказала госпожа Инга, - разве я не права?
- Да… И что же мне делать? Как же быть теперь…
- Как это, что? Вы же все сами уже решили – спасать его!
- Но ведь, вы же сами сказали, что он сам ушел!
- Сам-то сам, но почему? Вот в чем вопрос!
- А почему? – спросила Надя, одновременно и ожидая, и боясь ответа.
- Дайте свою руку, - сказала госпожа Инга, - нет, не эту, которая с кольцом.

Она достала из складок своих одежд кольцо на нитке и высоко подняла руку с ним над столом.

- Поверните руку ладонью вниз.

Кольцо приблизилось к Надиной руке и стало медленно раскачиваться. Постепенно эти качания стали круговыми, и кольцо теперь описывало небольшие круги возле кольца. Потом оно вдруг остановилось и стало крутиться на нитке.

- Подумайте о муже, попробуйте поговорить с ним, - сказала госпожа Инга.

Надя стала напряженно представлять себе Александра, но… Неожиданно ей стало очень больно и, охнув, она отдернула руку. Кольцо на пальце сильно нагрелось и даже обожгло немного палец.

- Я так и думала, - сказала госпожа Инга, - его действительно нужно выручать.
- Но как?! – воскликнула Надя, - Я даже не знаю, где он находится и жив ли он?
- Жив, жив он! Делайте то, что начали и все будет хорошо. Я прослежу за этим.
- А...
- Нет-нет, деньги вы мне принесете тогда, когда муж будет дома.
- А сколько?
- Всего-то… миллион, один миллион.
- Но у меня нет таких, да никогда и не было, - сказала Надя, - я и не представляю себе, как выглядит такая куча пачек с рублями.
- Ну… если вдруг, невзначай появятся, - улыбнулась госпожа Инга, - и, кстати, не рублей, а долларов.
- Долларов?!
- Ну да, долларов. А теперь – прощайте.
- Мне вам звонить, чтобы  узнавать о том, как все продвигается?- спросила обескураженная и уже не сомневающаяся в том, что у госпожи Инги не все в порядке с головой, Надя.
- Нет, если нужно будет - я сама позвоню.

Надя подумала, что надо будет оставить Стрекозе свои телефоны.

- Не надо. Я их знаю, - сказала госпожа Инга и, взяв откуда-то снизу маленькую коробочку, достала из нее маленкий прозрачный шарик на толстой черной нитке, - возьмите это и, когда будет трудно, сожмите шарик двумя руками, не снимая с шеи,  и закройте глаза. Он поможет

«Ну, и что я узнала? Что получила? Шарик?» - спросила себя Надя, выйдя из подъезда.

Ничего! Это был единственно верный ответ на этот вопрос. Однако же, успокаивало то, что на этот раз она ничего не потеряла. Даже получила кое-какие ниточки и этот… Надя потрогала рукой шарик, и почему-то ей сразу стало легче и спокойнее.

Надя шла по улице, дыша полной грудью и будто выветривая из себя дух последней встречи. Дойдя до небольшого скверика, она села на скамейку и, достав из сумочки свою записную книжку, нашла нужное и, вздохнув, набрала номер.

(Виктор Федоров. См. Персональный сайт victorf.ru)